Калия Менетил – это сестра Артаса; ныне первая из представительниц озарённой Светом нежити и один из нескольких лидеров отрекшихся. В последнее время она выступала кем-то вроде посредника между Альянсом и Ордой и даже помогла состояться возвращению Гилнеаса. Но можно ли ей доверять? Именно
таким вопросом после недавних событий задались эксперты Wowhead.
Королева Калия?Как только стал доступен для прохождения сюжет на освобождение Гилнеаса, ордынцы обнаружили, что в одном из финальных заданий участвающая в событиях Калия Менетил наречена "королевой", несмотря на то, что ранее она прямо отказывались от каких-либо притязаний на лордеронский трон.
Она озвучила это ещё тогда, когда только пыталась влиться в ряды отрекшихся и боялась, что те не примут её, видя в ней лишь одну из Менетилов. С тех пор прошло уже несколько лет, которые она провела как один из членов Мрачного Совета. Не может ли быть так, что это не просто ошибка, а разработчики действительно готовят подобное будущее для Калии?
В таком случае можно предположить, что с самого своего появления Калия тайно и тихо работала над тем, чтобы всё же вернуть себе трон Лордерона. Более того, это лишь часть более крупого заговора, который состоит в том, чтобы заполучить душу Азерот; но не для титанов или сил Бездны, а для Света, истовым приверженцем которого Калия является.
Калия и освобождение ГилнеасаНа первый взгляд вовлечение Калии в освобождение Гилнеаса было довольно очевидным и эффективным. Ещё в момент окончания цепочки на возвращение Лордерона, как только Калия получила приглашение в Мрачный Совет, она заявила, что её первым приказом был бы отзыв всех войск отрекшихся из Гилнеаса.
С формированием Мрачного Совета, первый же вопрос, который я хочу поднять на обсуждение, это отзыв войск отрекшихся из Гилнеаса. Со временем, я надеюсь, мы сможем прийти к соглашению, и оба наших королевства будут двигаться в светлое будущее.
Как видно, действия Калии оказались крайне эффективными. Она не только убедился отрекшихся отказаться от притязаний на Гилнеас, но и убедила их помочь гилнеасцам в возвращении себе своего королевства и в борьбе против Алого Ордена. Впрочем, нельзя не отметить, что значимую роль в этом сыграл тот факт, что Алый Орден – это давний враг отрекшихся и одна из экзистенциальных угроз этого народа; аванпост Алого Ордена в двух шагах от Подгорода – прямая угроза для всех отрекшихся. Более того, Алый Орден выпустил рекламацию, недвусмысленно заявляя, что намерен очистить Лордерон от нежити. Крепость Альянса же такой же угрозой не является; всё-таки между фракциями сейчас мир и все былые обиды забыты.
Сами гилнеасцы, конечно, тоже не в восторге от того, что им помогают отрекшиеся, однако именно здесь как ни кстати пришлись дипломатические навыки Калии. И она смогла убедить постараться хотя бы на время отбросить былые разногласия не кого-нибудь, а самого Генна Седогрива. И это действительно достижение, ведь в последний раз, когда Седогрив видел отрекшихся в своём королевстве, они были заняты уничтожением его земли и убийством его подданных, включая и его собственного сына. Но даже он понимает, что мир меняется. Ведь в конце концов Альянс всё же помог отрекшимся вернуть Лордерон, так почему же не дать им возможность отплатить тем же? Все сейчас друзья, какая война?
Что же до самой Калии, это лишь самый свежий пример её уникального положения. Будучи единственной нежитью, созданной при помощи Света, её связь сильна не только с нежитью Орды, но и с живыми Альянса. Представители обеих фракций доверяют ей, что делает её идеальным послом.
Калия Менетил – посол отрекшихся в АльянсеВпрочем, такой статус довольно ироничен, учитывая как именно она умерла. Пока она была жива, она присоединилась к Андуину в его попытке наладить контакт между живыми людьми Альянса и их родственниками-отрекшимися из Орды. К тому моменту Сильвана опрометчиво согласилась на подобную встречу, в разгар которой Калия открыла свою личность. Сильвана сразу почуяла угрозу своему положению как лидеру отрекшихся и тут же убила как саму Калию, так и пришедших на встречу отрекшихся, которых сочла предателями. Смерть Калии также положила конец мечтам Андуина о мире – встреча обернулась полным провалом.
Сейчас же в посмертии Калии удаётся то, что она не смогла осуществить при жизни. Кажется, будто одного её присутствия достаточно, чтобы снизить накал страстей.
Миа Седогрив говорит: Генн... Это Калия. Калия Менетил, а не какая-нибудь безмозглая тварь из Плети. Выслушай ее.
Калия Менетил говорит: Никто не знает Алый орден лучше, чем Отрекшиеся.
Калия Менетил говорит: У тебя нет причин доверять нам. Но слово Менетилов: все, чего мы хотим, – вернуть то, что принадлежит вам по праву.
Из этих строк можно довольно много почерпнуть. Прежде всего, Генн нетерпим к отрекшимся отчасти потому, что они не чета безмозглой нежити Плети. Ведь, по большому счёту именно хитрость и ум Сильваны при планировании нападения на Гилнеас стали причиной столь масштабных потерь среди воргенов. Во-вторых, трудно представить себе, чтобы Сильвана стояла спокойно после того, как кто-то сравнил бы её людей с неразумной нежитью; тогда как таурены считали, что к отрекшимся стоит проявлять сострадание, ведь их тяжёлое положение может научить живых сочувствию. Сильвана едва смогла сдержать свой гнев от мысли, что предназначение отрекшихся заключается лишь в том, чтобы побудить живых относиться к себе не столь критично. Тот факт, что Калия молча проглотила оскорбление, направленное в сторону людей, которых она здесь и представляет, является отличным примером того, почему немалое количество отрекшихся не любит её и не доверяет ей.
Однако, более важно тут использование имени Менетилов. Калия сама выставляет его напоказ и нисколько не стесняется всего, что с ним ассоциировано; более того, она делает на нём акцент.
Откуда у неё взялись амбиции?Когда Калия влилась в ряды отрекшихся, её не приветствовали с распростёртыми объятиями. И в цепочке на возвращение Лордерона она сама объясняет почему. Прежде всего её принадлежность к Менетилам чётко ассоциируется у отрекшихся с её братом Артасом Менетилом, также известным как Король-лич. Большинство отрекшихся своей участью обязаны именно ему; он и убил их, и воскресил в виде нежити. Во-вторых, помимо неприятных ассоциаций связанных с именем, Калия технически обладает всеми правами на престол – именно поэтому Сильвана и убила её.
И хоть самой Сильваны уже давно не было к моменту прибытия Калии в Тирисфальские леса, это не значит, что отрекшиеся изменили своё отношение к мысли о ещё одном Менетиле на престоле. Калия не погибла тогда же, когда и большинство отрекшихся. Она не разделяла с ними все лишения и тяготы. Она никогда не жила в Подгороде, она никогда не опасалась тепла, которое означало, что гниение тканей усугубится. И хоть особой популярностью она не пользовалась, те немногие друзья, которыми она обзавелась в Орде, доверяли ей от чистого сердца.
Другими словами, хоть Калия и является нежитью, и пережила утрату и боль, она всё же не испытывала то, что делает отрекшихся отрекшимися. Было бы неправильно, если бы ими управлял такой человек. На полях стоит отметить, что Калия также не слишком популярна и среди игроков, играющих отрекшимися.
> Почему отрекшиеся так недоброжелательно к тебе относятся?
Первая причина – это имя. Я сестра Артаса Менетила, и когда-то я было членом королевской семьи Лордерона. Впрочем, никогда не планировалось, что я когда-либо буду править, да и сама я никогда не желала этой роли.
Некоторые полагают, что я ищу власти, что не правда, или что я представляю Альянс, что также не верно. Некоторые просто слышат имя "Менетил" и тут же вспоминают ужасы, что творил мой брат.
Я сама по себе, и потеряла не меньше, чем любой другой житель Лордерона. Всё что я хочу, это помочь.
Поначалу Калия заявляла, что у неё нет желания заявлять права на лордеронский трон, и что она в принципе не желает править. Неоднократно она во время приветствия говорила игрокам фразу "Я просто Калия". Когда её позиция в Мрачном Совете была под угрозой, Калия нарочно дистанцировалась от имени "Менетил", и в очередной раз подтвердила, что не намерена бороться за трон.
Командир ловчих смерти Белмонт: Мы и в правду собираемся допустить в Совет Менетила?
Калия Менетил: Я не могу избежать теней моего прошлого, но и желания занять трон у меня нет. Моё место здесь, среди вас, и я клянусь служить всем нашим людям.
В конце цепочки на возвращение Лордерона Калию можно обнаружить в старом тронном зале; она погружена в свои воспоминания, когда она была принцессой.
Калия: В этом зале мы проводили церемонии. Празднества. Здесь случилась и трагедия. Я любила свою семью. И в один злосчастный день я потеряла их всех. Теперь же, я это всё что осталось от когда-то гордой династии Менетилов. Нашим наследием стал лишь стыд.
Калия прямо говорил, что имя Менетилов это что-то, чего стоит стыдиться; именно это является существенной преградой, что мешает отрекшимся довериться ей.
Калия: Примут ли они меня когда-нибудь по-настоящему? Я обречена вечно носить имя, запятнанное грехами своего брата...
Итак, мы видим, что для Калии заявить, что она даёт слово как Менетил – это существенная перемена взглядов. Вне зависимости от того, что думают отрекшиеся, или что бы ни совершил Артас от имени Менетилов, Калия судя по всему относится теперь к своему имени как к чему-то, чем стоит гордиться, а не стыдиться.
В чём же тут проблема?Хорошо, Калия может и правда хочет управлять отрекшимися; но что в этом плохого? Если всё, к чему она стремится, это улучшение их жизни (или нежизни), то она всё же наследница тех земель, откуда родом многие из отрекшихся. Почему бы не позволить ей править?
Как уже было сказано, вне зависимости от её популярности среди отрекшихся, Калию недолюбливают сами игроки. Да, сценаристы запросто могли бы "заставить" отрекшихся полюбить Калию – для этого достаточно было бы добавить пару строчек диалога какому-нибудь персонажу, который бы рассказал за что они её уважают. Но у персонажа остаются проблемы.
Прежде всего, Калии показала, что ей нельзя доверять.
Во-вторых, Калия привержена силе мироздания, которая также показала, что ей нельзя доверять.
И, наконец, есть очень весомая причина, по которой нам стоит сторониться всех сил мироздания, вне зависимости от того, насколько дружелюбными они нам кажутся.
Ложь КалииКогда Калия заявила, что не желает заполучить трон, она лгала. Калия всегда считала, что трон принадлежит ей по праву; и говорила обратное лишь потому что считала, что в данный момент лучше не ввязываться в битву, которую нельзя выиграть.
Первый и самый вопиющий пример можно найти в книге "Перед бурей". В романе Калия спрашивает Андуина, поддержит ли он её притязания на лордеронский трон. Она сразу замечает, что вопрос беспокоит его и быстро успокаивает Андуина, говоря, что на самом деле трон её не интересует.
Внезапно Калия призадумалась и испытующе взглянула ему в глаза.
– Пойдешь ли с ними и ты, Андуин? Уж не поэтому ли и спрашиваешь? Готов ли король Штормграда пойти войной на Орду и очистить Подгород, дабы пожаловать королеве Лордерона ее опустевшее королевство?
Ее права на трон Лордерона были неоспоримы. Однако стоит ли начинать войну, если Калия выразит желание вернуть его себе? Увидев сомнения в глазах Андуина, она взяла юного короля за руку.
– Я понимаю. Не беспокойся. Те, кто сейчас живет в Лордероне, жили там и при жизни. Отрекшиеся – вот его настоящие наследники. Теперь он принадлежит им. Лучшее, что я могу сделать для тех, кем правила бы – именно то, что делаю сейчас. Я нашла покой и призвание там, где действительно чего-то стою. Это куда важнее залитой кровью короны.
Позже Калия попросила Андуина позволить ей принять участие во встрече между отрекшимися и их живыми родственниками. Андуин тревожится, что её присутствие может вызвать проблемы, но Калия успокаивает его, что не будет предпринимать каких-либо попыток убедить отрекшихся покинуть Подгород. Андуин соглашается, но при одном условии, что Калия всегда будет скрывать своё лицо под капюшоном.
Но если вправду хочешь отблагодарить меня, я попрошу об одном одолжении. И тебя, и архиепископа. Мне хотелось бы тоже участвовать во Встрече.
Андуин слегка сдвинул брови.
– По-моему, это неразумно, – сказал он. – Тебя могут узнать. Это может быть опасно. Это может быть… превратно понято.
На самом деле это вполне могло привести к войне.
– Если кто-либо из Отрекшихся узнает меня, у меня будет шанс показать, что я не держу на них зла, – возразила Калия. – Что я не желаю изгнать их из мест, так долго служивших им домом. Я хочу, чтобы они остались там. И чтобы им ничто не угрожало.
~
Ловчие смерти Сильваны наверняка были заняты тем же. Их присутствие служило еще одной причиной для тревог о Калии, и ей было строго-настрого велено всякий раз, покидая закрытые помещения, надевать капюшон.
Однако, во время самой Встречи, Калия замечает, что ей выдалась возможность заявить о себе. В сиюминутном порыве она призывает отрекшихся последовать за ней и нарушить приказ Сильваны. Отдельно интересен выбор слов Калии:
Подумать только, обстоятельства сошлись идеальным образом: Совет Покинутых, благородный призыв Андуина к этой встрече, и, наконец, это! Человек и Отрекшийся внезапно, ни с того ни с сего, решились на такой смелый шаг, что Калия была в одно и то же время воодушевлена и пристыжена.
Да. Парквел был прав.
Час настал.
Калия развернулась к Элси, да так резко, что капюшон слетел с ее головы.
– Элси, я должна тебе кое-что сказать. И молю Свет, пославший меня сюда в этот день, о том, чтобы ты поняла… и поддержала нас. – Калия с усилием сглотнула. – Поддержала… меня.
Ни с того ни с сего Калия резко изменила свою риторику. Она называет отрекшихся своими людьми; её слова идут вразрез с её обещанием Андуину – не призывать отрекшихся покинуть Подгород. Быть может она обращается и не ко всем отрекшимся, а только к нескольким, желая им помочь. Но Калия решает, что должна спасти их от Сильваны, от той жизни, которая у них есть.
К сожалению, Калия не получила той поддержки на которую рассчитывала. И всё же она выступила с призывом, не постеснявшись назвать своё имя и призвать отрекшихся последовать за собой.
Как видим, хоть она и сказала Андуину, что трон её не интересует, она всё же считает его своим по праву:
Замерев посреди поля, Элси глядела на королеву Лордерона во все глаза.
– Не может быть, – проговорила она.
И все же это было правдой. Явившись на встречу, Калия позаботилась спрятать лицо в тени капюшона. Но вот капюшон слетел, а сама Калия смотрела прямо на Элси, и Элси никак не могла отвести взгляд.
– Вы – мой народ, и я хочу помочь вам, – с мольбою в голосе сказала Калия. – Я пришла только взглянуть на вас, начать знакомство с Отрекшимися Лордерона.
– Подгорода, – поправила ее Элси. – В Подгороде мы живем.
– Да, но когда-то все было иначе. Вам больше не нужно жить во мраке. Просто… прошу тебя, идем, пройдемся со мной. Видишь? Парквел, Фелстоуны, и все остальные бегут. Андуин даст вам убежище и защитит всех, я в этом уверена!
~
Отвернувшись от Верховной Правительницы, Калия пробежала несколько шагов, сложила ладони рупором, поднесла их к губам и крикнула:
– Отрекшиеся! Я – Калия Менетил! Ступайте в крепость!!!
~
Она – Калия Менетил, наследница лордеронского трона. Она примет бой и будет биться насмерть, защищая свой народ.
Калия в общем-то получила, что хотела. Она и впрямь умерла – Сильвана убила её почти мгновенно. Роман заканчивается воскрешением Калии силами Света, делая её первым представителем Озарённой Светом нежити.
Стоит оговориться, основная мысль здесь не в том, действительно ли Калия является законной наследницей престола, или будет ли она хорошим лидером. Суть в том, что Калия показала себя как хитрого и коварного человека, скрывающего собственные амбиции. Когда она видит, что просить Андуина поддержать её амбиции будет перебором, она обещает ему, что и вовсе не заинтересована в этом. Но когда она видит, что оказалась в нужном месте и в нужное время, она внезапно заявляет о себе как о Калии Менетил, наследнице лордеронского престола.
Но даже это не проблема сама по себе; в конце концов люди меняют свои взгляды. А вот когда подобное поведение повторяется – это никак не удачное стечение обстоятельств, а именно что умысел.
Повторимся. Во время цепочки на возвращение Лордерона, Калия чётко озвучила, что не претендует на престол. Она заявила, что она сама по себе, и просит не обращаться к ней как к Менетилу, с которым прочно ассоциируется её брат. Однако, даже тогда были намёки на то, что Калия всё же хочет править. Она стоит у трона, сожалея, что имя её династии опорочено; ведь из-за этого отрекшиеся ей не доверяют. Не потому ли Калия говорила, что не желает править, потому что знала, что на тот момент подобные амбиции были не осуществимы?
Когда дело дошло до освобождения Гилнеаса, Калия даёт слово, как Менетил. Очевидно, что её риторика подстраивается под ситуацию. Если выгоднее представиться Менетилом, чем "просто Калией", она выберет наиболее выгодный вариант.
Калия также заявляет, что не представляет Альянс. И хоть технически это правда, её действия всё же направлены на благо Альянса... и её собственное. Оказав помощь воргенам, она сделала так, что по соседству с ней будет аванпост Альянса; аванпост, который в случае конфликта, предпочтёт её в качестве правителя Лордерона, чем кого-то из отрекшихся.
Но речь идёт о кое-чем большем, чем амбиции одной женщины, которая при каждом случае старается показать, что у неё их нет. Дело в том, что у Калии весьма сильная связь со Светом.
Свету нельзя доверятьПосле смерти тело Калии лежало в Храме Света Пустоты, и именно наару Саа'ра предложила Андуину и Фаолу совершить нечто беспрецедентное. Калия стала первой нежитью, созданной с помощью Света.
«Вместе вы вернете ее назад такой, какой ей надлежит быть – по воле Света и своей собственной», – сказал Саа’ра. Что могли означать слова наару? Этого Андуин не понимал. Скорее всего, не понимал этого и Фаол.
Но Андуин отчего-то был уверен: Калия – понимает.
Андуин почувствовал, как на него снисходит Свет – теплый, умиротворяющий. Свет пронизывал тело, успокаивал душу и возбужденный разум. Знакомое ощущение, но сей раз что-то было иначе. Обычно сила Света казалась текущей сквозь все его существо рекой. Сейчас он словно бы превратился в сосуд, в который льется целый океан. На миг его охватил страх. Сможет ли он вместить, удержать и направить такую мощь?
~
Калия открыла глаза, и Андуин ахнул от изумления. Ее глаза мерцали, но не зловещим желтым светом, свойственным Отрекшимся, а мягким, нежным белым огоньком. Безжизненное лицо озарилось улыбкой. Тело Калии медленно наклонилось, повернулось, принимая вертикальное положение, и ее ноги утвердились на каменном полу.
Калия Менетил была мертва, но жила. Нет, она не превратилась в неразумную нежить, но и не стала Отрекшейся. Ее вернули к жизни человек и Отрекшийся, прибегшие к силе Света, смешавшегося с сиянием наару.
Почему Свет решил воскресить Калию? Уникальный статус Калии не случаен. Она далеко не первый погибший жрец, но почему-то среди множества иных персонажей она значила для Света столь много, что он решил вмешаться и вернуть её. Единственное, что выделяет Калию среди множества других жрецов, это тот факт, что она является наследницей Лордерона.
И что не менее важно: зачем возвращать её к жизни именно в таком виде, как озарённую Светом нежить? Канонически "обычные" воскрешения в мире Warcraft'a крайне редки, и тем не менее Андуину всё же удавалось это сделать. Дело здесь в том, что Калия была мёртвой слишком долго, чтобы быть воскрешённой как положено, или же в том, что Свет хотел, чтобы она стала нежитью, которая может претендовать на лордеронский престол, и которая при этом имеет сильную связь со Светом?
Если Калия действительно займёт престол Лордерона, то лидерами двух сильнейших королевств Азерота станут не просто связанные со Светом существа, но связанные настолько сильно, что это уходит далеко за рамки обычного жречества. Туралион озарён Светом. Калия судя по её новому облику – тоже. Свет всегда занимал важное место в жизни обитателей Азерота; однако, теперь он становится и значимой политической силой.
Как нам уже известно, Свет будет играть важную роль в событиях The War Within. Арати, обосновавшиеся в Тайносводье, также имеют весьма сильную связь со Светом; также подтверждено, что Андуин наведается к ним в гости и останется с ними на какое-то время. И после успехов Калии в борьбе против Алого Ордена, становится очевидно, что активность фракций, так или иначе связанных со Светом становится всё более заметной.
И когда речь заходит о Свете, на приходит и то соображение, что Свету не всегда есть дело до свободы воли.
В Legion Свет заявлял, что существует пророчество, согласно которому Иллидан должен быть озарён Светом, и использовать новообретённые силы для борьбы с Легионом. Иллидан отказался принять дар Света, и тогда наару Зе'ра постаралась связать его со Светом силой. Иллидан сумел освободиться, в результате чего Зе'ра погибла, а затем доказал, что наару ошибалась – насыщение Светом не было его судьбой и не было необходимо для победы над Легионом.
Также в ходе цепочки задание на разблокировку маг'харов как союзной расы мы узнали, что дренеи Дренора под руководством Ирель стали фанатиками, и стали обращать к Свету всех, и орков, и огров – не спрашивая, согласны они добровльно или нет. Эта часть лора до сих пор вызывает дискомфорт, ведь в ходе дренорской кампании Ирель была однозначным героем, и облик фанатика ей не очень к лицу.
Однако, нельзя не отметить, что фанатичные, и даже с элементами антагонизма, последователи света нам не в новинку. В конце концов, Алый Орден, с которым мы частенько пересекались, был безоговорочно предан Свету, который не отворачивался от них и продолжал давать им силы. Более того, в ходе цепочки на освобождение Гилнеаса, инквизитор Алого Ордена превращается в элементаля Света и продолжает сражаться против нас.
Андуин тем временем – один из немногих, кто смог провести каноническое воскрешение, и который также помог создать озарённую Светом нежить – более не может призывать себе на помощь Свет. Но не потому, что он согрешил и/или Свет его покинул, а потому что сам считает себя недостойным. Ему не хватает веры.
Доказательства были всегда на виду: Свет не слишком заинтересован в моральной безупречности. Всё что он хочет от своих последователей – вера; в частности, вера в Свет, и даже если для веры потребуется применить силу, Свет не возражает. И если Свет не чурается использовать силу, чтобы напитать силой своих избранников, то почему он не может напрямую их контролировать? Не это ли причина того, что Ирель сейчас так сильно отличается от своего облика, который был знаком нам во время дренорской кампании? Что Свет буквально контролирует её разум.
В конце концов, титаны же использовали насыщенные Порядком воды, чтобы вывести потомство драконов, приверженных Порядку. Почему тогда мы считаем, что тех же методов не может придерживаться Свет?
Опасения, которые вызывает Свет не новы, однако в последнее время они несколько угасли. В немалой степени из-за того, что Туралион показал себя достойным правителем. Под его руководством Азерот впервые за долгое время наслаждается мирными годами; сам Туралион же крайне популярен и любим и не показывает каких-либо признаков фанатизма. Даже если поначалу он приказал следить за драктирами, со временем он решил, что те не представляют угрозы для Альянса и принял их с распростёртыми объятиями.
Но угрозы не всегда выглядят таковыми при поверхностном осмотре. Да и проблема со Светом никогда не была в том, что он хочет погрузить мир в хаос и разрушения – подобно тому, чего хотят адепты Бездны. Проблема со Светом заключается в недостатке уважения к свободе воли. И если Свет решит, что для достижения своих целей на Азероте необходимо устроить массовое кровопролитие, то где гарантия того, что Туралион и Калия не устроят на Азероте нечто подобное тому, что Ирель устроила на Дреноре?
Итак, Калия зарекомендовала себя отличным и эффективным послом, а Туралион заслужил славу мудрого и рассудительного лидера. А знаете кто ещё в истории Азерота казался столь же одарённым в дипломатии, заставляя влюбиться в себя всех окружающих? Нелтарион и Ониксия.
Что интересно, Генн Седогрив не в полной мере доверяет Туралиону. В одной из последних бесед с Матиасом Шоу Генн сказал ему, чтобы тот пока придержал новости об Андуине от Туралиона; по крайней мере до тех пор, пока они не узнают больше.
В чём же суть?Если присмотреться к Worldsoul Saga, надвигающаяся угроза вполне очевидна. Бездна. При этом нельзя не заметить и растущие вопросы к титанам и Порядку. Многие теперь стали задумываться, а действительно ли Азерот является спящим титаном? Мы уже знаем, что Бездне вполне в силах заполучить её в свои ряды. Также мы знаем, что получить её душу пыталась и Смерть. Есть возможность, что любая космологическая сила может претендовать на то, чтобы Азерот стала её последователем – Азерот столь могущественна, что все силы мироздания хотят видеть её под своими знамёнами.
В конце рейда Амирдрассила Аспекты вновь получили свои силы. Но в этот раз природа благословения другая. Если раньше источником их силы были титаны, то теперь сила поступила прямиком от Азерот, при этом Аспекты, которые хорошо себе представляют, что такое магия Порядка, отмечают, что Азерот по природе своей не титан. В качестве дополнительного подтверждения нам показано, что Виранот не испытала никакого дискомфорта, когда получила силы, аналогичные тем, что получили Аспекты; тогда как если бы в деле была замешана магия Порядка, она бы отвергла её незамедлительно.
Изображение к последнему дополнению саги The Last Titan показывает Азерот, окружённый устройством титанов, которое знакомо нам по рейду Хранилище Воплощений, а именно темницу. Крис Метцен также не просто заявил, что титаны вернутся, но и что мы раскроем глобальный заговор.
Итак, вполне возможно, что Азерот это не спящий титан, а мировая душа, которую титаны хотят подчинить себе. Иначе зачем им заключать наш мир в темницу?
Мы уже давно знаем, что титаны жаждут контроля над нашим миром. Того же желает и Бездна. Хотел заполучить наш мир и Тюремщик.
Про Свет нам известно, что он всеми силами старался защитить наш мир от попыток Легиона его уничтожить. Но что если Свет не является высокоморальной силой, а ценит лишь послушание и веру? Так почему же Свет так заботит безопасность Азерота? Какова его мотивация?
Не кажется ли подозрительным, что озарённые Светом правители стечением обстоятельств оказались на важных политических постах ровно в тот момент, когда разгорается борьба за мировую душу?
Тема: Почему Калии Менетил не стоит доверять? (Прочитано 8582 раз)
