На этой неделе игроки получили возможность сразиться с первыми восемью боссами нового рейда "
Гробница Предвечных" в нормальном и героическом режимах сложности. Кульминацией восхождения в Гробницу явилось сражение с Андуином Ринном, в ходе которого мы пытаемся освободить короля Штормграда от воздействия Тюремщика и могущественной магии Господства. В этой статье мы проанализируем внутриигровой ролик, которым завершается это сражение.
Осторожно, спойлеры!
Под контролем ТюремщикаВ первые мгновения синематика мы видим, что битва ещё не окончена. Андуин атакует, используя Королевскую Скорбь и силу Утробы, а Джайна, Утер и Сильвана защищаются, закрытые магическим щитом от заклинаний Андуина. Но их основная цель — не смерть противника. Лицо Джайны выражает тревогу и опасения. Андуин, наоборот, выглядит безэмоциональным — под рукой Тюремщика он не контролирует себя.
Тюремщик говорит устами Андуина, объявляя разрушение, и Андуин вонзает меч в землю перед собой, позволяя тёмной магии Утробы излиться из него. Это движение очень похоже на способность "
Усиленный сокрушитель надежды", которую Андуин использует в бою, но, похоже, сейчас урон будет куда более серьёзным. Энергия Утробы восстаёт вокруг него, и Сильвана бросается вперёд, запоздало выкрикивая его имя. Тюремщик приказывает Андуину исполнить его последнюю задачу и уничтожить всё сущее.
Тюремщик/Андуин: Разве вы не понимаете? Эта душа принадлежит мне.
Сильвана: Андуин!
Тюремщик: Прими, что уготовано. Уничтожение. Такова участь всех, кто взял в руки мой клинок.
Мы видим, как сильна власть Тюремщика над Андуином. Руны Господства сияют на его броне, и его лицо искажено болью, которую усиливает магия Королевской Скорби. Кажется, что у него не осталось даже надежды освободиться от этого проклятия.
Но всё же Андуин пытается сопротивляться, и свет начинает озарять его лицо. Вдруг тяжёлая ладонь ложится на его плечо. Магическая хватка меча ослабевает, и даже напряжённая музыка, подводившая нас к этому моменту, внезапно меняется, позволяя нам услышать голос. Андуин оборачивается, чтобы взглянуть на духа, который осиял его светом.
Вариан Ринн: Сын мой.
Да, это отец Андуина, Вариан Ринн.
Параллели с дополнением Wrath of the Lich KingЭтот момент является яркой отсылкой сразу к двум внутриигровым роликам дополнения Wrath of the Lich King. Первый из них — сам
трейлер дополнения. В первых секундах этого синематика мы видим Артаса Менетила, облачённого в доспехи Господства, держащего Ледяную Скорбь, и слышим слова его отца: "Сын мой".
Кроме этого, новый ролик отсылает нас к финальному синематику дополнения, "
Падение Короля-Лича". Происходящее в нём имело место в Цитадели Ледяной Короны, после окончательной победы на Королём-личём. К поверженному Артасу явился дух его отца, почти так же, как Вариан явился к Андуину.
Как мы знаем, именнно Ледяная Скорбь стала погибелью Артаса. Инструмент Господства, она начала подчинять его своей воле, едва только он взял её в руки, пока полностью не обратила — и тогда принц Артас Менетил превратился в Короля-лича. Схожим образом Тюремщик подчинял себе Андуина: через меч, Королевскую Скорбь. Как он сам объявил: "такова участь всех, кто взял в руки мой клинок".
Ледяная Скорбь, Королевская Скорбь и... ШаламейнТем не менее, Тюремщик, похоже, не рассчитал, что Королевская Скорбь совсем не похожа не Ледяную. В то время как клинок Артаса вместе со Шлемом Господства был создан Примасом в качестве первых инструментов Господства, Королевская Скорбь была выкована из клинка, который имел свою важную историю — Шаламейна.
И пока отец напоминает Андуину об истории их меча, вторая ладонь ложится на плечо короля. К его удивлению, как и к нашему, он видит дух Варока Саурфанга, возвышающийся над ним.
Варион: Этот меч не принадлежит тьме. Он закалён отвагой.
Варок: А ещё — честью.
Варион и ШаламейнИзначально Шаламейн был не единым мечом, а парой клинков — Шалла'тор и Эллемейн — в руках двух Варианов Риннов. Чёрная драконица Ониксия применила магию, чтобы разделить короля. Как только два Вариана снова стали единым целым, их клинки тоже слились вместе и стали Шаламейном.
В битве за Расколотый Берег Вариан пожертвовал собой, прикрывая отступление Альянса во время сражения с Легионом. В его последнем сражении мы видели — Вариан разделил свой меч надвое.
Вариан погиб, и его меч ждало забвение, но его сын, Андуин, пришёл за наследием отца. В цепочке заданий, доступной только для игроков Альянса, и сопутствующем ей внутриигровом ролике "
Памятная вещь", мы видели, как Андуин нашёл Шаламейн. Как только молодой король, полный сомнений о своём соответствии новой роли, поднял меч, к нему явился дух отца. Вариан успокоил Андуина и сказал, что ему придётся исполнить то, что д
олжно королю. Видение исчезло, и Шаламейн снова пробудился, потому что Андуин был достоин взять его в руки.
Саурфанг и ШаламейнМного позднее, когда Варок Саурфанг готовился к мак'гора с Сильваной Ветрокрылой, союзники предложили ему своё оружие. Тралл — верный топор Дра'гора, а Андуин, чувствующий ответственность за то, что противопоставил Саурфанга Сильване — свой меч, Шаламейн. Как и Вариан, Саурфанг разделил клинок надвое и принял последний бой в свой жизни, оставив Сильване шрам, пересекающий глазницу.
ОсвобождениеВместе призраки Вариана и Саурфанга протягивают руки, накрывая ладони Андуина на рукояти меча, и отдают ему свою силу, пока он, как оба они ранее, не раскалывает Шаламейн на два клинка.
Варион: Его прошлое и наше — с тобой. Даже здесь.
Варок: А теперь положим этому конец.
И снова мы видим параллели с предыдущими событиями. В дополнении Wrath of the Lich King дух отца помог Дариону Могрейну освободиться он оков Господства. Они оба в своём время владели одним и тем же мечом, чья история помогла Дариону. Этим мечом был Испепелитель. Игроки, решившие поиграть за рыцаря смерти и выбравшие для старта игровую зону рыцарей смерти, а не Остров Изгнанников, все ещё могут наблюдать эту сцену.
И всё же, к появлению Вариана и Саурфанга есть некоторые вопросы. Вариан был предположительно убит магией Скверны, которая имеет силу уничтожать души. Саурфанг умер после того, как Арбитр была повреждена — и его душа должна была попасть в Утробу. Как, в таком случае, они появились здесь? Однозначного ответа у меня нет, но кое-то что можно утверждать с уверенностью: здесь замешана их связь с мечом. В конце концов, Вариан уже являлся Андуину ранее — как раз тогда, когда юный король нашёл Шаламейн.
После того как Андуин разделяет меч, вспышка света ослепляет нас, и мы видим, что Андуин изменился. Броня Тюремщика лежит расколотой на полу перед ним. В руках он держит Шалла'тор и Эллемейн, и магия Господства покидает его тело.
АртасПеред Андуином сияет один-единственный огонёк. Это осколок души, который был помещён в Шаламейн для трансформации в клинок скорби. Последнее напоминание о душе того, кто был Королём-Личём — Артаса.
Андуин: Артас...
Джайна: Это всё, что от него осталось?
Утер: Последняя искра израненного духа, канувшего в горнилах Тюремщика.
Музыка снова меняется, и мы слышим спокойные тона мелодии, которой сопровождалась умиротворённая смерть Артаса в руках его отца. Сильвана выходит вперёд, созерцая душу человека, которые почти уничтожил её саму. Как долго её собственное существование было наполнено ненавистью к Артасу и жаждой мести. Её ярость стала всепоглощающей, и даже после смерти Артаса Сильвана несла бремя этой ярости и решений, которые приняла под её порывами.
Сильвана: ни короны, ни трона, даже души не осталось для суда. Я ненавидела, гналась за тобой. И так, из-за прихоти я... стала тобой. Это моя ноша теперь.
Сильвана приняла своё собственное прошлое — и бремя её собственных действий, — и она кивает Утеру, помня о том, что он помог ей принять ответственность за свершения, которые раздирали её душу изнутри.
К этому моменту музыка незаметно меняется на Плач Высокорождённых — песню, которая не просто прочно ассоциируется с самой Сильваной Ветрокрылой, но и со скорбью по жизням эльфов, которые погибли в войне — таким же, как и Сильвана, павшим от руки Артаса... и ночным эльфам, которых жестоко казнила Сильвана. Она не прощена. Она несёт с собой тяжкий груз ошибок, и ещё встретит правосудие.
ПрощаниеИстория Сильваны ещё не окончена, но истории Артаса пришло время завершиться.
Сильвана: ...А твоя история закончена. Прощай, Артас Менетил. Пусть твоё имя прозвучит в последний раз, и будет забыто.
Важно помнить, что Сильвана не видела смерти Артаса, и была в ярости из-за того, что шанс увидеть его сломленным у неё отобрали. Теперь она видит, что от него почти ничего не осталось. И всё же, произнося эти последние слова, Сильвана не проявляет гнев. Её лицо печально. Хотя она прощается с ним, в её голосе нет злорадства — скорее, печаль.
Наследие Артаса нависло над персонажами World of Warcraft ещё до того, как появилась сама игра. Артас создал Сильвану. Артас привёл к падению Утера. Артас обратила Александроса Могрейна, и его сына, Дариона Могрейна, в рыцарей смерти. Артас был причиной, по которой Болвар Фордрагон оставил свою дочь сиротой, надев шлем Господства. Артас разбил сердце Джайны.
В последние секунды ролика искра, оставшаяся от Артаса, угасает навсегда, и мы видим, как Утер и Джайна склоняют головы, молча скорбя о человеке, которого оба они знали и любили.
Артас исчезает навсегда.
Тема: Перевод: Анализ внутриигрового ролика с Андуином Ринном из Гробницы Предвечных (Прочитано 5993 раз)
